Сергей Большаков: «Главный весельчак команды – Рашевский, главный авторитет – Жабреев»
Нападающий «Динамо» – о закулисной жизни молодёжки и необычной установке на плей-офф.
Под конец регулярного чемпионата мы взяли большое интервью у одного из лидеров нашей команды – форварда Сергея Большакова. В программке к последней домашней серии гладкого сезона была опубликована укороченная версия этого разговора, а из полной вы узнаете, кем Сергей хочет стать после хоккея, именем какого хоккеиста он в детстве называл игрушки, как справиться со своими эмоциями на льду, какие порядки у команды в раздевалке и зачем постоянно представлять себе Кубок Харламова.
- Начнём с простого: кто такой Сергей Большаков? Как закончил школу, где и на кого учится, любимая музыка, любимые фильмы?
- Школу закончил с тройками по физике и по алгебре, хотя алгебру знал лучше геометрии. Светила тройка ещё и по химии, но у меня были очень хорошие отношения с учителем, и он мне нарисовал четвёрку, за что ему спасибо большое. (Улыбается) Сейчас учусь в университете имени Лесгафта на тренера по хоккею, но пока не планирую связывать свою жизнь с тренерством, не лежит душа. Наверное, если бы не хоккей, стал бы спортивным журналистом или комментатором, думаю поступать в аспирантуру на это направление. То есть жизнь хочу связать со спортом, но не с тренерством. Мне нравится следить за спортивными событиями, плюс все отмечают, что у меня подвешен язык, могу разговорить другого человека.
Любимые фильмы – любые с Леонардо ДиКаприо, нереально нравится этот актёр. Все его фильмы, которые я смотрел, мне очень «заходили», особенно «Волк с Уолл-стрит» и «Великий Гэтсби». Что касается музыки – то слушаю всё, вот буквально. У меня очень переменчивое настроение, в зависимости от него могу включить лирику, рок, рэп, поп. Стараюсь не слушать только то, что у нас играет в раздевалке, чтобы не приелось. Перед матчем в ушах злой американский рэп или рок. Злая музыка, которая настраивает на войну.
- Ты родился в Петербурге, наверняка сам можешь проводить экскурсии по здешним музеям.
- Я уже коренной петербуржец, да. Родители оба из Ленинграда, хотя мамин отец из Новороссийска, а папин родился в Челябинске и жил в Грузии. А насчёт музеев… Ребёнком я был очень капризным, так что культурная программа заканчивалась кислыми лицами всех её участников. (Улыбается.) Хотя вот помню случай. Мне лет пять, поехали мы с мамой в Петергоф. У меня плохое настроение, а если у меня плохое настроение, я же его испорчу всем вокруг! И тогда мама сказала гениальную фразу: «Пусть к сердцу мужчины лежит через желудок». Накормила меня, и я прямо помню, что после этого прошлись по всем дорожкам, по всем музеям, и даже домой я ехал довольный. (Смеётся.) Это и до сих пор работает: прихожу домой после тренировки, усталый, злой, мама или девушка меня накормят, и всё сразу в порядке, я сразу хороший становлюсь.
Ещё признаюсь, что ни разу не был в Эрмитаже. Предприняли как-то с папой попытку, но был выходной день, мы приехали, а там очередь растянулась на половину Дворцовой площади! Конечно, не попали. Но посещал Кунсткамеру, многие военные музеи. А ещё был в Лувре. С бабушкой и сестрой ездили.
- А первую хоккейную тренировку помнишь?
- С трудом. Но помню, как папа меня забирал с уроков, мы бежали к метро, я в метро вместе с ним делал домашнее задание, потом быстро ели в какой-то кафешке – и на тренировку. Начинал в «Ледовом» на Большевиков, и очень хорошо помню зелёные стулья, с которыми там катался. Занимаюсь с трёх лет и без хоккея своей жизни не мыслю. Вот просто хоккей это и есть жизнь. Не могу без него.
- По школе много очков набирал?
- Я почти всегда играл с ребятами на год старше себя, с 1999 годом. Плюс, поздно вырос и окреп, в детстве был маленьким. Только лет в 15 перешёл в свой год, 2000-й, как раз в «Динамо». Стал тогда лучшим бомбардиром по Питеру. Но это не достижение, потому что Северо-Западный регион на уровне СДЮШОР – не самый сильный.
- Перед тобой вставал выбор – хоккей или другой вид спорта?
- Никогда, даже не задумывался. Никаким другим видом спорта не занимался, ни на что не распылялся больше. Единственное – даже лет в 12 ещё не понимал, что хоккей может быть делом всей жизни. Тогда это казалось увлечением, и я много халтурил. Если бы сейчас вернулся в те годы, я бы, конечно, пахал гораздо больше. И вообще, я в детстве думал, что есть НХЛ, где играют нормальные люди, есть КХЛ, где играют слабые хоккеисты, а ВХЛ вообще за лигу не воспринимал. И представьте, насколько иначе на самом деле обстоят дела? Чтобы пробиться в вышку, нужно так пахать, так доказывать…
- В кого из известных хоккеистов ты играл в детстве, кем себя представлял?
- Мне очень нравится Сидни Кросби. У меня даже игрушечная собака была, которую я назвал Кросби. (Смеётся.) Он, правда, центр. Но я тогда был универсальным игроком – и в защите мог сыграть, и в центре, и с краю. Из русских сейчас очень нравится Артемий Панарин, его старание, то, что он сам всего добился. Раньше ещё Владимир Тарасенко нравился.
- «Варяги», «Динамо», «Серебряные Львы»… Расскажи, какой путь прошёл до МХЛ?
- Когда в Морозовке только-только открылась школа «Варяги», поехал туда. Пять дней в неделю жил в интернате, а на выходные родители забирали. Два сезона я там отыграл вместе с 1999 годом под руководством Андрея Викторовича Смирнова, спасибо ему большое. А школу я заканчивал динамовскую. Попал на сборы в молодёжку, но после них меня не взяли в МХЛ, предложили выступать за «Юниор». И я принял решение пойти на просмотр в «Серебряные Львы», дебютировал за них в лиге, и уже на следующее лето выдержал просмотр в «Динамо».
- Первый матч в МХЛ, первый гол?
- Первый матч почти не помню. Гораздо ярче вспоминается, как на предсезонке много играли со СКА, и как мне было тяжело и по физике, и по скорости. После детского хоккея к молодёжному я приспосабливался долго, поэтому сразу закрепиться в «Динамо» и не получилось, был не готов. Потом сезончик покатал за «Львов», понял, что не надо ничего бояться, надо просто брать и делать. А вот первый гол помню отлично. На Малой арене против московского «Динамо». Я вышел в большинстве, парень 1997 года сделал прострел, я подставил и забил. Счёт был уже большой, что-то вроде 4:1, все уже не радовались, один я прыгал, так было приятно. Шайбу забрал, сейчас хранится в раздевалке в сумочке. Не талисман, просто положил, чтобы была.
- Уже в прошлом сезоне за «Динамо» ты показывал хорошую результативность.
- Тренеры мне доверяли. Большую часть чемпионата я провёл во втором звене вместе с Егором Анисимовым и Антоном Назаревичем. Моя неплохая статистика обусловлена как раз тем, что я играл с более опытными игроками. Я за ними тянулся, так и набирал очки. И вообще, мне тогда надо было только довести шайбу до Назара, это автоматически результативный балл. (Смеётся.)
Перед нынешним сезоном понимал, что нужно уже самому выходить на лидирующие позиции – и по опыту, и по возрасту. Времени на раскачку не было и требовалось не тянуться за кем-то, а самому вести за собой. С самых сборов это понимал. Они, кстати, оказались очень тяжёлыми. Будь я помоложе, назвал бы самыми тяжёлыми в жизни. (Улыбается.) На предсезонке тогда не всё получалось, но я уговаривал себя: ты под нагрузками, летний результат не главное, главное подготовиться к сезону.
- Ты человек настроения, очень эмоциональный. В чём это выражается на льду?
- Эмоции перехлёстывают, могу лишний раз удалиться. Например, в начале сезона в матче с «Алмазом» нецензурно высказался в разговоре с судьёй, получил удаление до конца матча. Потом со «Спартаком» ещё… Егор Вячеславович нас тогда в перерыве предупредил, что соперник будет провоцировать, что не надо драться, а я подрался. И не считаю подобные вещи чем-то хорошим. Наоборот, стараюсь работать над собой, быть более сдержанным, не взрываться.
- А что должно произойти на площадке, чтобы ты взорвался?
- Это не от соперника зависит, а от меня. Когда что-то не получается, когда лично у меня вдруг не идёт игра. Я тут же начинаю заниматься самобичеванием, потом беситься, а потом уже любой зацеп, любое слово – и вспыхиваю. В раздевалке тоже могу вспылить. Но в последнее время я очень стараюсь над этим работать. Глубоко дышу. (Смеётся.) Я стал понимать, что окружающие люди не виноваты в моих срывах, стал читать книжки по психологии. Всё ведь на самом деле зависит от наших мыслей, как мы подойдём к вопросу – так и он и решится, что у тебя в голове – то и будет. Даже день стараюсь начинать с положительных мыслей.
- В этом сезоне в определённый момент ты был отправлен в «Динамо-Юниор».
- Всё так. Я показал лишние эмоции в раздевалке, в том числе в сторону Егора Вячеславовича. И меня спустили в НМХЛ. Виню я только себя, даже не думаю на кого-то держать обиду, полностью виноват сам. И большое спасибо всем моим близким, они меня очень поддержали. В хоккейных вопросах я всегда прислушиваюсь к папе, и он нашёл правильные слова. В итоге подошёл к играм за «Динамо-Юниор» с огромным желанием доказать, что я полезен, что я могу играть правильно, что это испытание, которое я должен пройти достойно. Выбил дубль, набрал четыре очка и вернулся в молодёжку.
- Что скажешь о нашей команде в этом году?
- Считаю, в этом году у нас очень дружный коллектив. Молодые парни молодцы, тянутся, стараются. Бывают, конечно, конфликты, как в любой семье: кто-то вспылил, второй ответил. Но мы решаем эти вопросы, никто ни на кого не держит негатива, и это самое важное в плей-офф. Ведь очень много есть примеров, когда в регулярке команда занимает не первые места, а в плей-офф добивается результата за счёт сплочённости. Вспомните «Авто» в прошлом году – они дошли до финала единым кулаком. И у всех нас в голове сейчас в голове только одна задача, все вместе мы к ней движемся.
- Расскажи, кто в команде главный весельчак, кто главный авторитет, над кем вы больше всего подшучиваете?
- Весельчак – это Дима Рашевский. Да-да, это только на льду он голам не радуется, а в раздевалке всегда с улыбкой. Авторитет… Ну, может, Саня Жабреев, как самый поигравший. Молодые у нас в поездках ответственны за инвентарь, помогают грузить в автобус что-то общее. Семёну Сорокину обычно достаётся, всю вину обычно на него сваливают – штрафы сдаёт, шампуни покупает. (Улыбается.)
А вот когда перед игрой мячик держим, Петя Яковлев часто побеждает. У нас как: если ты побеждаешь, то получаешь дополнительную «жизнь» на следующий раз. И вот у Пети постоянно откуда-то находятся лишние дополнительные «жизни». Я, говорит, неделю назад выиграл, два месяца назад выиграл. Вообще из-за этого правила всегда побеждают те, кто постарше. Молодёжь, может, в какой-то момент не скажет, а вот старший никогда не постесняется. (Смеётся.)
- Регулярка почти закончена, как её оценишь?
- Отлично провели предсезонные турниры, здорово начали. Потом случился спад, в октябре. Трудно сказать, откуда он взялся, но регулярка – это длинный марафон, в нём бывают и спады, и взлёты. В ноябре снова набрались сил и в декабре выдали, я считаю, наш пока лучший хоккей в этом сезоне. Сейчас плавно подходим к кубковым матчам. Хотелось бы, конечно, обогнать «Алмаз» и стать четвёртыми, чтобы начать плей-офф дома.
- Чего болельщикам ждать от плей-офф?
- Только яркой игры, только побед. Егор Вячеславович нам сказал представлять Кубок в мыслях, даже если кто-то его не видел – просто самому для себя представить, как он выглядит. Надо просыпаться с этой мыслью, жить с ней, ложиться спать, работать ради неё. Когда тяжело на тренировке, понимать, что ты не просто так сейчас бежишь, а ради Кубка, и это придаст сил.
Вспоминаю прошлый сезон – это был мой первый плей-офф. Начинали дома, играли со «Спартаком». Предматчевое шоу, шумит полная арена, очень много моих родственников приехало – и как пошли у меня мурашки! Чувствую, что перегораю. Просто вытягиваю вперёд руки, а они трясутся. Начал матч невнятно, потом в середине первого периода забиваю, и меня прямо колотит. А ещё такой гол был: я упал, завалился, как-то еле-еле забросил. Подхожу к доктору в перерыве: «Сан Саныч, дайте что-нибудь, чтобы успокоиться?» Он мне валерьяночки быстро дал, отпустило. (Улыбается.)
- Как ещё тренеры настраивают вас перед кубковыми матчами?
- Когда уезжали из Чехова, Егор Вячеславович провёл в автобусе мини-собрание. Месяца три назад сказал нам: «Сезон – это марафон, в нём бывают и плохие дни, и хорошие. Но мы все – одна большая семья, и мы должны пройти это все вместе». И вот когда недавно уезжали из Чехова, он сказал: «Я считаю, мы через это прошли, мы стали за прошедшие месяцы единым целым. И вся это работа только для одного – чтобы выиграть Кубок».
Вообще я хочу сказать, что в плей-офф мы будем биться не только за команду и за болельщиков, но и за наших тренеров. У нас максимальный коннект с тренерским штабом. Мы всегда можем постучаться в тренерскую, зайти поговорить по любому вопросу, и нас всегда выслушают. Нет такого, что тренер – неприкосновенная фигура, что к нему нельзя обратиться.
Я, например, много общался наедине с Егором Вячеславовичем, задавал ему вопросы, по поводу моих эмоциональных взрывов. До нынешнего сезона-то думал, что эмоциональность – это хорошо, что она мне на льду только помогает. Очень часто раньше вёл разговоры с судьями, высказывал недовольство. А Егор Вячеславович объяснил, что в большинстве случаев это мешает. Сказал: «Если ты перестанешь расплёскивать себя по сторонам и начнёшь направлять эти эмоции, куда необходимо, ты заиграешь гораздо сильнее». Привёл в пример самого себя. Мол, когда он был хоккеистом, тоже в какие-то моменты начинал «гореть». Потом в перерыве тихо садился на лавку, собирал это всё внутри себя в один ком, а затем всё собранное направлял на игру, только на игру – на точный бросок, на отбор шайбы. Я сделал выводы, стараюсь действовать именно так, и это серьёзно помогает.
- Тренеры недавно даже на тренировку вместе с вами вышли.
- Да, было. А ещё такой случай расскажу! Едем на автобусе опять же из Чехова в Петербург, довольные, настроение у всех отличное, выиграли четыре матча из четырёх. Трасса, время около 11 вечера, остановились передохнуть, ноги размять. И пошёл мокрый снег хлопьями. Такой, из которого снежки классно лепить, знаете? Я тогда немного приболел, остался в автобусе, не пошёл на холод. Смотрел через окно, как ребята начали играть в снежки. Спонтанно – один бросил, ну и покатилось.
И вдруг вижу, как Егор Вячеславович в одной футболке выскакивает из автобуса и вместе с пацанами начинает бросаться снежками! И у всех такое детское просто счастье на лицах, такие улыбки. Все мокрые, бросаются этим снегом, кто-то мажет. Егор Вячеславович хохочет: «Наши нападающие даже тут попасть не могут!» – и как залепил в кого-то! Я смотрел на всё это из окна, и сам не мог сдержать улыбку. Вот в такие моменты и рождается командная сплочённость.
- Какие цели ты ставишь перед собой? На эту весну, на дальнейшую карьеру.
- Как уже говорил, читаю книжки по психологии, по подсознанию – эти вещи действительно огромную роль играют в спорте. И вычитал такую вещь: цели перед собой надо ставить не заоблачные, а близкие, выполнимые в ближайшем будущем. И от одной такой цели идти к другой, как по ступенькам. Когда готовился к сезону, ставил перед собой цель стать одним из лидеров, вести за собой команду. Сейчас цель – как можно успешнее выступить в плей-офф. Затем – попасть в вышку на весенние тренировки, потом на летние. Но первостепенно – плей-офф. К этим играм нужно отбросить всё внешнее, сосредоточиться только на них. Мы верим, мы будем отдавать всё, что в нас есть.
МХЛ
